Боги с Родины. 1-ая книга 1-ой трилогии. Ритмика - Святослав

– Вот это да! – Артём подумал озадаченно, панике внутренней поддавшись. Становится страшнее, интереснее. Чуть было не уср..лся

В каком из них сюда я шёл? Как не заметил их разъединения? Задумался, не обратил на это должного внимания?

– Как и не стоит ныть сейчас, показывая сожаление. Здесь не помогут: твои раскаяния, и явные недоумения, напомнил голос о себе. Ведь говорил, предупреждал! Не обратил ты на слова мои, внимания.

– Мне не хватало заблудиться? Так я в Пустошкино не попаду.

– Как будто ты туда стремишься? Ты разобрался бы в себе.

– Так видишь, я остановился. Назад бежать сейчас хочу. Чем насмехаться надо мною, ты лучше просто подскажи, – в какой тоннель нужно идти? – Артём спросил миролюбиво, тем самым предлагая мир ему и дружбу, как, когда-то раньше было. Когда не спорили, дружили.

Да было ли такое? – хотел спросить, но спрашивать не стал, и, ситуацию не нагнетал.

– Всё время спорить надоело. Давай дружить начнём с тобой!

– Конечно! Трудно тебе стало! – ты предложил, дружить со мной. Пройдут все трудности, мне скажешь – пошёл ты вновь, заткнись и, удались!

– Неправда! – с ним Артём не согласился. Не говорил такого я.

– Не говорил, так делал, – злился, ты часто на меня, ответило второе Я, показывая, что обиделось, – за прошлое виня.

– Но вдруг со мной, что-то случится, то и тебе несдобровать.

Я удалилось и «закрылось», не став Артёму отвечать.

Артёма разум воспалился, смотря на входы, растерялся, пытаясь, искомый найти, что сможет вывести обратно. Ладони, лоб, ноги вспотели…

Он чувствовал, что на пределе, стал нервничать, чтоб не сорваться, и о тоннелях вспоминать стал всё, что слышал раньше от, кого-то…

– Однажды дедушка (уча, что слушать взрослых всегда нужно) поведал им, – что под землёй, есть город на глубине большой, – больший, чем сверху. Немало там людей живёт. Наверх выходят лишь затем, чтобы детей, кто не послушен, в тот город нижний увести, откуда выбраться нельзя, обратный путь им не найти.

Там строгое повиновение царит их руководству. И, наказания за их проступки, – страшные. И, нет непослушания. Поэтому им нужно, слушаться всех сатрших.

От этого воспоминания Артёму стало, вмиг не по себе. Бравировать, будто бесстрашный, не нужно было здесь ни перед кем, и в страхе, оглядываясь, он шептал. Зачем же, тут я появился?! Пошёл туда, куда не знал.

– А вдруг сейчас из подземелья появится тупой урод, и уведёт меня вниз силой в подземный страшный городок?

Не зная солнца и рассвета, прожить всю жизнь там? Никогда!

Хотел бежать, но не решился. В какой проём? А вдруг беда меня там ждёт, немалая? Я заблужусь? Вновь возвращусь в темень кромешную? В любой тоннель я не хочу. Попасть возможно в пустоту? И похоронят там. Обманут. Запутают, как злой Сусанин.

Артём услышал сзади шум. Со страхом к свету вновь шагнул, прекрасно понимая, что лучше к свету, чем назад, в какой тоннель идти не зная.

– А если свет, шум, – лишь мираж, обманет и сейчас? Зачем и для чего? Проблемы на проблеме…, чтобы изжить его? Кто-то играет.

Пустошкино ушло на план второй, волнение им овладело. – Куда ведёт дорога, если обманчив свет? Вдруг этот свет – мираж от злого рока?

Какой-то не такой я, не как все – хотя, других не лучше и не хуже. Со мною неприятности везде, они и я, мы вместе? Так быть может?

И факт сегодняшний неоспорим. Хоть упирайся в споре рогом.

Проблемами я чересчур любим. И неприятностей со мною рядом много…

И почему, так происходит?

Неясно и, совсем мне непонятно. Они, как тень за мною бродят. И днём, и ночью, круг невероятный вокруг меня заводят, тайный. Представить вздох печальный их, прощальный звон колоколов услышать в сердце, при расставании, нисколько не желаю, но паразиты рядом, как всегда, словно следят за каждым шагом.

Сам создаю себе проблемы, потом ищу вокруг пути, чтобы из них достойно выйти. Всё в мире, кем-то так составлено, взаимосвязано, и всё неоднозначно?

И как во сне, вопросы в голове: – Случайно это? И, могло ли быть иначе?

На первый взгляд, – совсем невероятное, ведёт меня, куда-то в неизвестное, навстречу свету, …. кто же это и куда? Не знаю я ответа.

Меня искать никто не станет здесь…. Кто я такой? По Сеньке честь. Судьбы моей неблагосклонность?

Никто не звал сюда меня? Зачем тогда сейчас здесь я? Неосторожность и ничтожность моя – судьба? Двусмысленность всей ситуации сегодняшней, запутанной, парадоксальной, – загадочность и неопределённость, – пылинка в мироздании.

Совет бы дал мне кто, скорей. Всё так напутано, и в голове моей, бардак от ситуации такой, на первый взгляд несложной и простой.

– Ага! – Не выдержало Я второе, вновь. А говорил, искать не будешь, – совета у меня. И ждёшь ведь…. Ждёшь сейчас ответа! А я, немного подожду. Жду-жду. Жду-жду. Жду-жду. Жду-жду. Пока ты гордость не уймёшь, ко мне с поклоном не «придёшь».

– Ну что же, жди. Жду-жду. Жду-жду. К тебе с поклоном не приду.

Какой-то странный этот свет…, стал рассуждать Артём. – Не вижу тени. Как будто тени совсем нет. Куда же она делась? К чему так долго я иду, и почему, никак к нему, я не приду…, неясно это. Тень – признак загороженного света. Или, научным языком, явление оптическое силуэта, из-за присутствия чего-то, между источниками света. Причин отсутствия не знаю, тени. Если отсутствует она – мёртв человек.

Вампиры не имеют тени. У ведьм и бесов, тени нет. И дьявол лишён тени, ибо – враг света, во всех понятиях, ответах. И сделку, заключающий, лишён всего пожизненно, ему останется смотреть на тень и помнить лишь, – о свете, души мести.

Не стану времени терять, пойду вперёд быстрей. Там, может быть, найти сумею, кто сможет подсказать и, показать мне верный путь – обратный.

Он побежал вперёд, от выбора тоннелей.

– Иначе мне никак нельзя. И впрямь, тогда я, – пожалею. Ведь классная, всегда права. И выгонит, коль не успею в Пустошкино попасть сегодня. Хотя бы ночью, до утра, до первого сражения, если хочу, продолжить обучение. Хотя, уже сегодня, отправить их на битву с урожаем могут. Приедут рано, сила дармовая. Помощь колхозникам необходимая?

Жаль, физика закончилась, Артём подумал с сожалением.

Утёр нос классной, – вспомнил вкус победы.

Она и думать не могла, что обладателем пятёрки, в дипломы их идущей первой, он будет, – тот, кого хотела, но, отчего-то не успела отчислить с первого семестра.

Быть может, пожалела?

Увидев своевременно, издалека стремительно к нему летевшую большую птицу, он приготовился к защите, испугавшись, обрадовавшись, где-то.

– Этот проход, скорей всего, от тех, кто появился здесь незвано, большая птица охраняет. Сюда меня не приглашали, растерянно подумал он, и руки поднял, приготовясь от птицы защищаться.

Не долетев совсем немного – с четыре метра, приземлилась птица. В глаза почтительно смотрела. И было видно, что не удивлялась, как будто знала, что он здесь, к нему летела.

– Вообще-то, птицей называть, с натяжкой было можно. Ни перьев, ни хвоста. – Как у стрижей, название лишь – хвост, здесь, – ноги, подумал он, стараясь вычислить, относится – к какому племени она, народу.

Подобного не видел в жизни раньше, – уродца человечка, с крыльями. Хотя, когда стоял он прямо, то крылья были незаметны. Сложившись, суживались на руках, переходя к локтям гармошкой. А от локтей к кистям, шло по одной заметной складке, похожей на широкий шов на рукаве – пристёжку.

Тот человечек – птица, на колено став, Артёму поклонился и, на прекрасном русском языке приветствуя, назвав по имени, как будто знал давно, к нему с почтеньем обратился:

– Я прилетел для встречи Вас Артём. Приветствовать я рад Вас под землёй. Сейчас пройдём мы через тот проём.

Он показал за спину.

– Повернём направо. Мы полетим сейчас к Святейшеству.

– А если откажусь от вашего полёта – предложения? – спросил Артём не очень-то уверенно, увидев удивлённое лицо у человечка, понимая, что путь назад ему отрезан, заблаговременно. Жизнь здесь его, не стоит ни гроша. Сейчас зависит полностью она, от этого уродца человечка.

– Святейшество, обидеться, наверно, может. Но, Вас понять, конечно, сможет. Препятствовать, уйти назад, не будет, ведь к Ней полёт, по Вашей воле лишь, возможен.

Но знайте, к Ней не пригасят Вас более. Другой путь выберете вы. Отказ Ваш будет, ещё одной потерей, преследующих Вас потерь. Быть может, лучше было бы, – не запирать ту дверь….

– Вот так дела?! Хоть верь в это, не верь… Раз говоришь, знать знаешь, сделал это. Мои фантазии имели почву? А я, шутя ведь, говорил об этом.

Откуда знать могли вы, что приду я в парк, что опоздаю на автобус, спущусь зачем-то в «яму», в дверь войду? Не слишком ли мудрён весь этот ребус?

– Вы бы спросили у меня про дверь, закрытую во двор, случайно, когда были в туалете?